«Лучшая месть — забвение, оно похоронит врага в прахе его ничтожества»
Грасиан-и-Моралес Бальтасар, испанский писатель.

Я люблю Париж и французов больше, чем Берлин и немцев. Но это не моя вина, а прихоть родителей. С раннего детства они таскали меня то в Лувр, то на Елисейские поля, то на Башню. Требовали восхищаться, пропитываться, любить. А хотелось в «Диснейленд» и на «Мулен Руж». Мечталось о горках и полуобнаженных девицах. Жизни хотелось, а не «монулизу», вечно окруженную толпой перевозбудившихся японцев. Меня даже пытались учить французскому, но безрезультатно. И к шестнадцати годам я возненавидел Париж, Бальзака и зануду Камю. Полюбил же весь этот набор двумя годами позже, когда впервые отправился путешествовать по Европе в одиночку.

Июль. Париж душит жара. Офисный планктон снесло с лика города солнечным цунами, и на скамеечках в центре остались лишь самые стойкие – старики. Я, с пластиковой бутылкой минералки, подсел к старичку с трясущимися руками и прикрытыми глазами. Спросил, не нужна ли ему помощь – все-таки жара, а он сидит на самом солнцепеке. На гортанном английском – мой французский сразу выдал иностранца – он поблагодарил за заботу и сказал, что его внучка отправилась в торгово-кондиционированный рай, а он остался ее ждать на улице. Делать нам обоим было нечего, поэтому разговорились. Виктор прожил огромную жизнь: детство его отравила война; мать, участницу Сопротивления, «клали» под немецких чинов, чтобы выведать информацию, а ребенок в это время строил планы по уничтожению фашистов. Типичная история для французского недоросля времен Второй мировой.

Но жизнь полна сюрпризов. Виктор стал крупным специалистом в немецкой истории и литературе, написал не одну научную работу. И за все время нашего общения он ни разу не отозвался о немцах плохо. На мой вопрос, почему он их уважает, француз ответил просто: «Те, кто убили мою мать и родственников, не немцы. На войне и представители моего народа совершили много преступлений. Но и они не французы. Это отдельный народ, недалеко ушедший от животного мира». И до конца жизни он призывал не таить злобы, не мстить, так как месть – не только орудие слабых, но и открытая рана на сердце человека, общества (смертная казнь), которая никогда не затянется. Обо всем этом повествует последняя игра почившей Pandemic Studios. Встречайте! Saboteur.

Ирландская кровь

Главный герой, ирландец Шон, является талантливым автомехаником, вынужденным при загадочных обстоятельствах покинуть родину. В Италии, куда он отправился, мужчина знакомится с владельцем гоночной команды, добряком Витторе. Шон начинает работать в команде, занимается автомобилями и изредка сам на них катается. Его новый наставник видит в парне великого гонщика и предлагает поучаствовать в соревновании. Ирландец, естественно, соглашается.

Гонки проходят в напряженное время: над Европой нависла чума войны. Не удивительно, что Германия выставила на соревнование своего самого сильного пилота – Декера, истинного арийца, мечту Гитлера. Декер в итоге побеждает Шона, правда, далеко не в такой честной борьбе, как пишут газеты. Желая отомстить, герой вместе с сыном Витторе, Джулсом, решают проследить за подлецом и «слегка покататься» на его тачке. Не трудно догадаться, чем все заканчивается. Джулс убит, война объявлена, герои переезжают в Париж, спасаясь от преследования фашистов.

Но вскоре стандартный сюжет с четко обозначенными полюсами добра и зла начинает рушиться. Одного за другим героев «пробивает» на нестандартные поступки, на фразы, не вяжущиеся с концепцией блокбастера. Витторе, объясняющий Шону, что мстить нельзя. Что нужно забыть. Пережить. Да выжить, в конце концов. Каково, а? И это говорит человек, потерявший сына. И таких моментов в сценарии масса.

Удивительно другое: единственным картонным персонажем в оккупированном немцами Париже становится сам главный герой. Его поведение и принимаемые решения зачастую находятся за гранью всякой логики. И этот образ ирландского мачо с подтянутой сракой (примерно так его характеризует одна из любовниц) – все, на что хватило фантазии сценаристов. И это притом, что все остальные персонажи – ворох чувств, эмоций, непредсказуемости. Да и в целом сюжет полон необычных поворотов, таких, когда резко перестаешь понимать, кто теперь друг, а кто – враг. Но все это прошло мимо героя. Складывается ощущение, что его намеренно «отупили» дабы не загружать пользователей подчас чудовищными нравственными выборами. Так что все, что ему приходится решать – это как лучше убить очередную группу фашистов или проникнуть в генеральский бункер. Что же, этим и займемся.

Черное и белое

Париж, захваченный нацистами, рисуется художниками мрачными красками: черно-белые здания, окна занавешены или закрыты ставнями. Изредка из-за них пробивается холодный желтый свет. Прохожие, пригнувшись, бредут по своим делам вдоль Монмартра, вздрагивая при приближении автомобилей и немецких патрулей. Атмосфера страха и террора ощущается в каждом кадре. Но, оказывается, даже здесь есть, где развлечься.

Мы знакомимся с Шоном в клубе-варьете, в котором он частенько коротает унылые вечера за кружкой чего-нибудь горячительного. Вокруг снуют женщины в трусиках – благо, разработчики не побоялись показать грудь, хотя эту функцию можно и отключить в настройках. Немцы регулярно усаживают француженок к себе на колени, веселятся с ними, выпивают, а потом поднимаются на второй этаж, где полно свободных комнат. Чем они там занимаются и так понятно.

И именно здесь, в месте, где полно врагов, размещается одна из ячеек Сопротивления. Люк, ее глава, предлагает Шону работу. Тот, после недолгих размышлений, соглашается. Чем же ему предстоит заниматься? Да всем подряд: воровать, убивать, освобождать, сопровождать и прочие «-ать». Получил задание, взял машину в одном из гаражей, разбросанных по городу, сел – и вперед!

Звуки отменного джаза, который местный ди-джей как правило ставит именно в пути, прерываются ревом мотора спортивного «Каррино», импозантного «Домино» и прочих представителей автопрома 40-х. Иногда попадаются машины похуже, и тогда прекрасные лирические композиции заглушают выхлопы и хрюканье видавшего виды «Дауфина» и грузовиков всех мастей и размеров.

Добравшись до нужного места, стоит осмотреться. Как правило, каждое задание можно выполнить двумя способами. К примеру, вас просят взорвать три грузовика, стоящих возле баллонов с газом. Можно вырубить какого-нибудь зазевавшегося немца, нацепить его форму и, пройдя заградительный кордон, установить взрывчатку. Немцы, конечно, будут внимательно следить за вами, и постепенно уровень подозрительности будет расти, но если действовать быстро, то можно избежать обнаружения.

А можно забраться на крышу дома – Шон оказался чуть ли не Принцем Персии и Альтаиром в одном флаконе – и, добравшись до пулеметной установки, охраняемой одиноким офицером, столкнуть его с крыши, а затем расстрелять грузовики. В общем, практически всегда у вас есть выбор, как добиться выполнения поставленной задачи.

Если незаметно ускользнуть не удастся, придется прорываться к спасительному выходу с боем. Благо, в арсенале у Шона всегда есть два вида огнестрельного оружия, а также гранаты, которые отлично подходят для быстрого отступления. Пополнить запасы патронов и подобрать себе ствол помощнее можно в одном из теневых магазинов. Здесь вы найдете и пистолет с глушителем, и винтовку «Штайнер» с оптическим прицелом, и даже ракетницу, позволяющую сбивать дирижабли. Правда, за все придется платить. Тут-то нам и пригодятся карты немецких объектов, продающихся здесь же.

Вот такая GTA

На этих картах нанесены все нацистские укрепления, за уничтожение которых вам готовы платить спекулянты. В общем-то, к вашим услугам весь Париж и его пригороды. Хотите, занимайтесь диверсантской деятельностью возле Эйфелевой башни, а можете отправиться в тихий пригород и там взорвать парочку немецких блокпостов. В этом плане Saboteur похож на GTA: машины можно угонять, а затем скрываться от погони. Правда, не полиции, а фашистов. Те любят на мотоциклах преследовать героя, выставлять блокпосты и вообще всячески мешать свободному передвижению.

Впрочем, это не мешает вам заниматься все тем же: взрывать сторожевые башни, убивать немецких генералов и тому подобное. Решая городские проблемы и уничтожая крупные немецкие объекты, вы постепенно нормализуете ситуацию в районе. И в один прекрасный момент из унылого черно-белого, он превращается в цветной, яркий и солнечный. Эти метаморфозы чем-то напоминают последнего «Принца Персии». Ну, вы ведь помните, как там изменялся ландшафт после прохождения уровня?

В итоге в этих районах Сопротивление особенно сильно. Так, вы можете вызвать машину подкрепления и в случае чего будет кому прикрыть вашу спину. Да и смотаться с места преступления проще. А если нацисты совсем разбушуются, то сторонники быстро организуют в районе заставы, и плечо к плечу будут отбивать атаки неприятеля. Так что разработчикам удалось практически полностью воссоздать картину всеобщего сопротивления захватническому гнету.

О другом

Но знаете, что самое интересное: Saboteur вовсе не про войну. Она про людей и их отношения. Она про коварного урода Декера, про вспыльчивого дебила Шона, про вертихвостку Скайлар и истинного мудреца Витторе. Она о людях и их судьбах. Она о поступках и их последствиях. И она полна морали. Не докучливой, не навязчивой, не прилипающей. А истиной.

Она о том, что лучшая месть – забвение. Потому что после прохождения вы все равно будете помнить Декера. И не потому, что яркий персонаж. А потому что злодей, потому что ему уделили слишком много места в сценарии. Да и сам Шон в своем жизненном сценарии прописал это имя, словно влюбленная барышня 15-ти лет от роду, выводящая в школьной тетради «Иванова Анна Владимировна», поглядывая мечтательно на соседа по парте. Это как история с Геростратом, спалившим храм, надеясь попасть в историю. И судьи постановили – сжечь, забыть его имя. Не забыли. А вот имена судей стерлись из памяти людей. Так и здесь: имя того, кто сломал судьбу Шона, Витторе и многих других людей – помнишь. А чья смерть стала отправной точкой – нет. Вот об этом и говорится в Saboteur. Вот об этом я и предпочитаю думать.